Макияж как у юли волковой

Все женщины хотят отлично выглядеть вне зависимости от обстоятельств. А уж знаменитые женщины — тем более. А что делать, чтобы всегда выглядеть «на миллион» и при этом не тратить кучу времени на макияж? Решение на поверхности: татуаж нам в помощь!

Чтобы вездесущие папарацци никогда не «поймали» их в «неприглядном» виде, эти знаменитые красавицы решились на перманентный макияж. Но что-то пошло не так. В нашей подборке — звезды, которым перманентный макияж вышел боком.

Юля Волкова

Открывает нашу подборку экс-«татушка» Юля Волкова, большая поклонница экспериментов над собственной внешностью. Но мы запомнили Юлю образца 2012 года, когда девушка поразила поклонников огромными ярко-черными бровями неестественной формы. Сначала все решили, что Волкова просто переборщила с макияжем. Однако позже стало понятно, что«брежневские» брови — результат татуажа.

Алекса

В начале этого года выпускница «Фабрики звезд» Алекса поделилась с поклонниками фотографией из кабинета косметолога: певица сделала перманентный макияж губ и бровей в теневой технике. Девушка считает, что «новые» губы и брови выглядят очень естественно… А ты что думаешь?

Мария Кохно

Звезда «Дома-2» Мария Кохно перекроила себя с головы до пят: невероятных размеров губы, острые скулы,пышный бюст… Но Кохно не останавливается и продолжает работать над собой. Летом этого года девушка решилась на перманентный макияж бровей: «Я так давно хотела сделать себе перманентный макияж бровей! И они такие, как я хотела, офигенные!» — написала девушка в своем Instagram. На счет«офигенных» мы что-то не уверены: брови слишком темные, слишком широкие и совершенно не подходят лицу Марии.

Памела Андерсон

Чем больше, тем лучше, решила Памела Андерсон и сделала татуаж на все части лица. Зато теперь Памела всегда при макияже: глаза обильно подведены черным, на губах имитация контурного карандаша, а брови… тут все понятно без комментариев.

Анастасия Волочкова

В 2003 году Анастасия Волочкова решилась на татуаж бровей. Получился кошмар: нарисованные сплошной широкой линией, они не сочетаются ни с формой, ни с чертами лица балерины. Но, несмотря на постоянную критику, Анастасия продолжает с гордостью их носить.

Лера Кудрявцева

На протяжении многих лет Лера Кудрявцева была большой поклонницей перманентного макияжа бровей. Телеведущая предпочитала почти черные брови-ниточки, которые визуально делали глаза Леры меньше, да к тому же совершенно не сочетались ни с цветом волос, ни с чертами лица девушки. К счастью, сегодня этот «кошмар» в прошлом.

Майли Сайрус

Бровям Майли Сайрус пришлось пережить немало «приключений»: звезда их то полностью обесцвечивала, то красила в яркие цвета, то выщипывала в ниточку… Не обошлось и без татуажа. Довольно долго Майли носила очень тонкие, неестественно длинные черные брови. К счастью, сегодня брови девушки выглядят гораздо лучше.

Кристина Агилера

Кристина Агилера славится своей страстью к преображениям. Помните ее брюнеткой с бровями-ниточками? Но это «цветочки» по сравнению с теми бровями, которые певица обрела после перманентного макияжа. Асимметричные у переносицы, неестественно изогнутые и слишком широкие для лица Кристины… Мастеру татуажа — двойка!

Марина Мексика

Марина Мексика (более известная как Мексика) — еще один мастер перевоплощений. Девушка утверждает, что никогда не обращалась за помощью к пластическому хирургу, зато пользуется всеми благами современной косметологии. Без татуажа не обошлось: Марина«нарисовала» себе «тяжелые» широкие брови, которые пугающе нависают над глазами.

А кто вас удивил больше всего? С нетерпением ждем вашего мнения в комментариях!

Читайте также: Любовь с десятого взгляда: звезды, которые поженились после долгих лет дружбы

Если Вам понравилась статья, сохраните к себе и поделитесь с друзьями!

По материалам: www.cosmo.ru

В недавнем эфире авторской программы Оксаны Пушкиной «Зеркало для героя» на канале НТВ Юля Волкова сделала заявление: «В 2012 году у меня обнаружили онкологию, поставили диагноз «рак щитовидной железы». Во время операции по удалению опухоли мне повредили голосовой нерв. Это был самый критический момент в моей жизни». Детали драматической истории остались за кадром передачи, и мы предложили Юле восстановить картину случившегося в подробностях.

В откровенном интервью HELLO! Юлия Волкова рассказала о том, как победила рак, как восстанавливала голос после врачебной ошибки и как испытания изменили ее жизнь.

Юлия Волкова

Тот год для артистки Юли Волковой был очень насыщенным. В начале 2012-го она записала дуэт с Димой Биланом Back To Her Future, собиралась снова участвовать в «Евровидении», но в отборочном туре тогда победили «Бурановские бабушки». Летом Юля сняла клип на песню «Давай закрутим Землю», готовилась к выпуску альбома, с успехом выступила на конкурсе «Новая волна», проходившем тогда еще в Юрмале. А затем, в сентябре, в СМИ появились сообщения о том, что Юля перенесла операцию на связках. На какое-то время она «пропала с радаров» поклонников, а вернулась с новым, почти неузнаваемым голосом — глухим, хриплым.

Юля, как ты узнала, что у тебя серьезная болезнь? Тебя что-то беспокоило?

Диагноз мне поставили в августе 2012 года. У нас в семье принято регулярно обследоваться: я, мама, папа, мои дети — раз в полгода мы все сдаем общие анализы, делаем УЗИ. Так что ни о чем я не беспокоилась, ничего у меня не болело. Серьезное обычно не болит… И тут мне приснился сон: вижу врача в белом халате, который смотрит на меня и говорит: «Юля, у вас рак». Проснулась, думаю — недавно же была у врача. Но я себя знаю, у меня очень развита интуиция, мне просто так ничего не снится. Пошла на повторное обследование, сделала УЗИ, в том числе и щитовидной железы. Доктор сказал, что есть некоторое уплотнение, очень похожее на опухоль, надо сделать биопсию. Опасения подтвердились — злокачественная опухоль.

Не каждый способен спокойно выслушать такой страшный диагноз…

Нет, я не рыдала, не мучилась бессонницей, не воздевала руки к небу и не задавала Богу вопрос: «За что мне это?!» У меня не было мысли «Завтра я умру». У всех есть проблемы со здоровьем, мы живем в таком мире в такое время: дышим пылью, едим химию. Не нужно бояться диагнозов. Лучше обо всем узнать раньше и бороться, лечиться. Если есть возможность что-то сделать, зачем себя заранее хоронить? У меня есть одна поклонница из Рязани, она не пропускает ни одного моего московского выступления — надеюсь, и в этот раз, 29 апреля в «Мумий Тролль Music Bar», будет на концерте. Так вот, она не может ходить. Добирается на электричке и автобусах — на коляске! Сидит, поет все песни, радуется жизни. Я смотрю на нее и думаю: почему я должна руки опускать? Когда я узнала об опухоли, врач сказал: «Срочно делайте операцию, удаляйте и забудьте об этом навсегда». Уверял меня: «Все будет хорошо, снова замуж выйдешь и детей еще нарожаешь».

Ты делала операцию в России?

Да. Хотя долго сомневалась. Родители говорили: «Поезжай в Германию или в Израиль, в Москве не надо — столько шуму будет». Но я подумала: совершенно неизвестно, что меня ждет, после удаления опухоли пациенту часто требуется химиотерапия. И вот я представила, что уеду, возможно, надолго. А в такой ситуации очень хочется быть поближе к дому, родителям, детям. Я решила делать операцию здесь. В «хорошей клинике», у врача «с отличными рекомендациями».

Когда тебе сделали операцию?

Через месяц после того, как поставили диагноз. Операция не очень сложная, длилась два с половиной часа под общим наркозом. Было не больно и не страшно. Делают небольшой, сантиметров пять, надрез. Вот, посмотри, у меня остался еле заметный шрам. Самое ужасное началось потом.

Что случилось?

После такой операции с пациентом сразу начинают говорить. Я очнулась, врач стал задавать мне вопросы, а я не могла ничего ответить. Вообще ничего. Пытаюсь что-то сказать, а не получается, вместо звуков — какое-то шипение, голоса нет совсем. Оказалось, врач задел голосовую связку. Именно это стало самым большим испытанием для меня. С одной стороны, я жива, избавилась от проблемы, а с другой — потеряла голос на несколько лет, лишилась главного рабочего инструмента. Первое время не то что петь — говорить не могла. Сидела и думала: все бессмысленно — делать уколы у фониатра, распеваться у педагогов… ничего не поможет! Ошибка врача обернулась для меня адом.

За такое в суд подают…

Да, но я не стала этого делать. Врач сказал мне ждать. С одной стороны, надо наблюдаться три года, когда еще велик риск, что раковые клетки снова появятся в организме. С другой — доктор уверял, что в течение полугода голос вернется. Я терпеливо ждала, но этого не случилось. Потом не выдержала, пришла к нему и говорю (тогда я только-только начала хрипеть шепотом): «А вот если вам сейчас пальцы случайно отрезать, как вы работать будете? Вы же пообещали, что будете работать с моими связками предельно бережно». Врач ответил, что у меня особенное строение гортани и он просто не смог не задеть голосовых связок, поскольку у меня там все слишком близко расположено… А что он еще мог сказать? Не все умеют признавать свою вину. В Германии, когда делают подобную операцию, устанавливают дополнительное оборудование с высокоточной электроникой именно для того, чтобы не задеть связки. В России, как выяснилось, такое оборудование не используют.

Сейчас ты говоришь, поешь. Как вернула голос?

Год я мучилась, потом мне сделали две операции по восстановлению голоса в Германии — не помогло. Поехала на консультацию в Израиль, где мне предложили поставить в шею имплант связки. Представляешь, такой тоже есть, как и импланты груди и других частей тела. (Улыбается.) Но, поскольку операция проходит в рамках экспериментальной практики, гарантий, что он приживется, нет. Я испугалась и делать не стала. Спустя какое-то время нашла клинику в Сеуле, где делают голос транссексуалам, — корейский доктор и вернул мне голос. Конечно, я «звучу» не так, как прежде, хотя у меня всегда был голос с хрипотцой. Но сегодня, признаюсь, петь мне даже легче, чем говорить.

Кто все эти три с половиной года был с тобой рядом, поддерживал в трудной ситуации?

Конечно, мои дети. Я сразу после операции рассказала им, что у меня был рак. Зачем скрывать? У нас очень хорошие отношения, они должны знать. Рядом были родители, они всегда и во всем меня поддерживают. И еще несколько друзей. Например, мой директор Катя, с которой мы знакомы с детства. Знаешь, когда я шла на операцию, рядом были разные люди. Но прошло несколько месяцев, и многие из тех, кого я считала близкими людьми, перестали мне звонить, ин­тересоваться тем, как я себя чувствую. Через знакомых я слышала такие реплики: «А что Волкова? Она уже никогда не запоет. Дай бог выживет». То есть меня как артистку похоронили. Они решили, что теперь я больная, на таблетках, и со мной незачем общаться: тусоваться — не тусуюсь, концертов не даю — сбитый летчик. 

Как ты это пережила?

Не могу сказать, что мне было дико больно. Я не рыдала, не билась головой о стену, не хотела выброситься из окна. В какой-то момент даже почувствовала благодарность Богу за это испытание. У каждого человека свой путь, и каждому посланы сложности, через которые надо пройти, чтобы что-то осознать, переосмыслить свою жизнь. Вот я поняла, например, что есть люди, на которых не стоит тратить себя, они недостойны даже того, чтобы с ними здороваться. Я сменила номер телефона, удалила 50 процентов номеров из старой записной книжки. Оглядываясь назад, могу сказать: то, что произошло, сделало меня сильнее. Когда все легко дается, перестаешь ценить то, что имеешь, не замечаешь хороших людей и их отношения; кажется, что все тебе должны.

Ты тоже раньше так думала?

Наверное, было время, когда я «включала звезду». А сейчас поняла: жизнь настолько коротка, зачем манерничать? И вообще, суета, которая была в моей жизни, ушла. Раньше я разрывалась на части, хотела успеть везде. А потом взвесила все — и стало ясно: я не могу и не хочу быть везде, дружить со всеми, рвать душу. Важно найти свой путь.

Ты нашла?

Мне кажется, да. Три года спустя после операции, в прош­лом году, начала сольную карьеру. Я уникальный артист — работаю с одной связкой. Во вторую, травмированную, закачан специальный препарат, она больше по размеру, чем здоровая, но атрофирована. И тем не менее я пою, отрабатываю концерты только вживую. Когда говорят, что Волкова не поет, за нее это делают бэк-вокалистки, я удивляюсь. Послушайте, вот у Бейонсе, Lady Gaga, да у кого хотите, есть бэк-вокалистки. И что?! Да, я не спорю, те ноты, которые я брала в период работы в t.A.T.u, я, наверное, уже взять не смогу никогда. Но у меня свой тембр, свой живой голос. Это моя манера, люди любят меня такой, и я научилась принимать и любить себя. Сначала, конечно, комплексовала. Когда «добрые» люди говорили, передразнивая: «А что у тебя с голосом, что так засипела-то, Юлёк, перекурила-перепила в юности?» — мне было неприятно. Я стала больше молчать, что тоже пошло мне на пользу. Раньше тараторила без умолку, так, что даже забывала, что сказала. (Смеется.)

Значит, пережитое кардинально тебя изменило?

Да. Я стала уравновешенная и в то же время очень свободная внутри. Я сама себе хозяйка, собрала свой коллектив, мы вместе ищем песни, студии, где их писать, я сама выстраиваю удобный график. Мне важно на неделе быть с детьми — готовить им завтраки, отводить в школу, в секции, плавать вместе с ними в бассейне… Знаешь, операция разделила мою жизнь на «до» и «после». Иногда думаю о себе прежней, и мне кажется, что там, в той жизни, была не я, не Юля, а Василиса какая-то. (Улыбается.) Сейчас я пришла к себе, я себя поняла, приняла, я в гармонии с собой. Рисковать уже не готова — просто не вижу смысла. У меня дети, я хочу вырастить их, дать им хорошее образование, видеть, как они строят личную жизнь, увидеть внуков и правнуков.

Это все впереди. А на ближайшее время какие у тебя планы?

Работать. У меня такой подъем! Мне хочется вернуться на пьедестал, чтобы моя новая песня «Спасите, люди, мир!» была в первых строчках хит-парадов, чтобы ее крутили на радио, цитировали. Она о том, что происходит сейчас в мире, что надо быть добрее, как важно ценить жизнь. Конечно, выйти на уровень популярности t.A.T.u, добиться того успеха, будет сложно. Но хотя бы приблизиться…

Юлия Волкова с детьми — Самиром и Викторией, архив HELLO!