Макияж как в бриллиантовой руке
28 апреля 1969 года на экраны страны вышла кинокомедия, которой суждено было стать легендарной. «Бриллиантовой руке», одному из самых любимых зрителями советских фильмов, исполнилось 50 лет. Продолжаем рассказ о том, как создавалась эта замечательная комедия.
В первой части мы познакомились с фотопробами актёров на главные роли. Во второй — перешли к рассказу о съёмках в Москве и Сочи. Давайте же теперь перейдём к самим съёмкам. Предлагаю вашему вниманию заключительную часть рассказа
В конце июля съёмочная группу возвратилась в Москву и возобновила павильонные съёмки. Именно тогда была снята, наверное, самая эротичная сцена советского кино.
Интересный момент — когда фильм уже был запущен в производство, в роли соблазнительницы Анны Сергеевны уже снималась другая актриса. Кто? Почему-то это нигде не озвучивается. Но если судить по воспоминаниям Натальи Кустинской, именно она должна быть этой роковой красоткой. С ней уже было отснято достаточно много материала, когда между актрисой и режиссёром произошёл какой-то конфликт, и Гайдай стал искать срочную замену. Так это было или нет – мы уже вряд ли узнаем точно, но, как я уже рассказывал, выбирать худсовету пришлось из трех актрис — Светланы Светличной, Эвы Киви и Лилии Юдиной. И выбор пал на Светличную.
Кадры с участием Светличной отсняли ещё в Сочи,
а самую знаменитую сцену с халатиком — уже в павильоне в Москве. «Я очень боялась этих съемок, думала, что сейчас сбежится весь Мосфильм, — рассказывает Светлана. — Слух-то прошел, что я буду с голой спиной стоять, а в то время это была почти порнография». К великому счастью Светличной, Никулин по её просьбе сделал так, что репетировали они вдвоем, не было даже Гайдая. Но нужен был танец. Гайдай пригласил для его постановки очень знаменитую в те времена пару, а Светличная умоляла Никулина не соглашаться: «Я сама все сделаю, только не нужно никого еще». Юрий Владимирович переговорил с Гайдаем, и тот махнул рукой: «Делайте, что хотите!»
То есть режиссером в этой сцене фактически стал не он, а Никулин. А вот во время самих съёмок откровенной сцены, чтобы Светличная не сильно смущалась, Гайдай приказал всем осветителям удалиться с площадки. Остались только Гайдай, его ассистент, оператор и Светличная. Но Гайдай не простил актрисе всей этой самостоятельности, и в картине её переозвучили. Таким способом режиссеры часто мстили строптивым актерам. Страстное танго «Помоги мне» исполнила Аида Ведищева. Светличная была очень обижена на Гайдая за то, что он не дал ей спеть. Она интересовалась у Нины Гребешковой: «Почему Гайдай не дал спеть своим голосом?» Практически полностью переозвучили и саму роль (по требованию Гайдая это сделала Зоя Толбузина). Своим голосом в ленте Светличная кричит единственную (зато какую!) фразу: «Не виноватая я! Он сам пришёл!» Зато Нонна Мордюкова после съемок сказала: «Ну, Светка, теперь все мужики твои!»
А вот рассказ оператора И. Черных о том, как снимался эпизод, когда бешено кружатся все лица вокруг бледного лица обманутой жены Горбункова:
«Я придумал эту сложную конструкцию — раму размером с полстола, в ней два круга с плексигласом, которые бегают на роликах. Центр у них был прозрачный, а по краям я сделал выборки и отполировал. Причем электромотор вращал эти стекла в разные стороны. Трудоемкий процесс, но результат того стоил. Когда стекло перед объективом — изображение не искажено. Как только оно начинает удаляться от камеры — в кадр попадают искривленные участки. Так и была снята сцена в номере…»
В начале августа состоялся худсовет по уже отснятому материалу. Приведу отрывки из некоторых выступлений:
А. Столпер: «Гайдай — это режиссер особого, уникального дара. В его картинах есть вещи, которые никто сделать не может. Но по сегодняшнему материалу надо серьезно поговорить, хотя и здесь есть прекрасные находки. Путешествие мальчика по воде и танец Миронова — это великолепные вещи. Но есть и то, от чего надо освободиться. Все, что касается прямого сюжета, не хочется смотреть, это скучно. Отношения героя с детьми, внешним миром это все хуже, чем там, где есть эксцентрика. От этого надо постараться уйти. Его пугливость, вся история с семьей — все это не очень интересно. Я намеренно сгущаю краски, так как хочется это остановить… Убежден, что в целом картина сложится прекрасно…»
М. Туровская: «Я увидела в материале удачные вещи и менее удачные. Там, где куски освобождены от быта, — это интересно. Во многом мне понравился Миронов. Меньше, чем обычно, мне здесь нравится Никулин, там, где он в бытовых сценах. Великолепна сцена с полковником, когда идут недосказанные фразы. Дети, кроватки — это все менее удачно. Многое можно опустить… Слабее всего управдом — Мордюкова. Ее очень много, и она не смешна. Вся эксцентрика превосходна…«
Э. Рязанов: «Материал у меня вызывает тревогу. У Гайдая несомненно необыкновенный дар. Но здесь он попытался отойти от своего обычного взгляда (в смысле бытовых сцен), а эксцентрика осталась. Тут надо привести все в единый план. Я не являюсь сторонником чистоты жанра, но должна быть одна интонация, одна линия. Пока это не очень сочетается. Кажется, что и режиссер в нерешительности. Нет ощущения целого. У меня осталось ощущение некоторой чересполосицы. Эксцентрические куски, безусловно, сильнее.
По актерам. Никулин в основном играет реальный план и вдруг делает трюки. Пока это органически не сочетается. Папанов жмет на всю железку. Он опасный артист. Есть тут куски чудовищного пережима. Двойственность (реальный план и эксцентрика) есть у Миронова. Мордюкова не получилась. Танец Миронова — полная неожиданность, я не был к нему готов. Это чистая условность.
У меня осталось впечатление очень разного материала, ощущение раздвоенности. Главное сейчас — найти точную интонацию…
«
Л. Арнштам: «Роль Мордюковой и в сценарии была слабой. Надо ее побольше подрезать, может быть, оставить ее только как мотив, или сделать странно эксцентричной. Миронову не хватает заземления, тогда сразу станет виден образ…«
Л. Гайдай: «У меня лично материал тревоги не вызывает. Всегда что-то удается, что-то нет. Не понимаю, что такое чересполосица, по-моему, так и должно быть. Думаю, что мы на правильном пути…«
А. Столпер: «Я убежден, что картина будет интересной, мы не хотим ничего диктовать, но если какие-то вещи мы находим не на уровне Гайдая, как вся история с Мордюковой, то к ним надо прислушаться и перестраиваться на том же уровне…«
М. Туровская: «Обычно, когда картина Гайдая смонтирована, она становится интересной. Детям всегда нравятся картины Гайдая, да и взрослым, так как в них есть одно необходимое качество — эксцентрика, хотя она все не исчерпывает. Это народный балаган в кино, где есть и грубость. Это божий дар, которым надо дорожить.
Бытовые сцены, повторяю, не очень интересны, потому что нет главного они не затрагивают струн души, в сценах с женой нет сентиментальности, как у Чаплина. Самое страшное в таких картинах — скука. Мордюкова снята скромно и просто — и это неинтересно. Побольше надо оставлять балаганную стилистику, этого не надо бояться…
«
В начале сентября был переснят финал фильма. Съёмочная группа выезжает на Ленинские горы, где происходила пересъемка финальных кадров фильма. До этого в сценарии был другой финал: Горбунков с загипсованной ногой идет по дороге, к нему подходит жена и сообщает: «Сеня, я хотела тебе сказать… кажется, у нас будет ребенок».
Но после худсовета, где Гайдая, как мы помним, ругали за бытовые сцены, он решил изменить финал. Теперь он выглядел иначе: Горбункова с гипсом на ноге поднимают краном и переносят из катера в автомобиль «ЗИС-110». Начальные кадры этого эпизода — проезд Горбунковых на катере и подъем Семен Семёныча на кране — сняли еще в Сочи 30 июня. Теперь же сняли его «приземление» в автомобиль «ЗИС-110»
А сразу после этого группа переезжает в Баку для съемок эпизодов «за границей»
Пока шли съёмки в Москве, а затем в городах черноморского побережья в «заграничном» «городе контрастов» во всю трудились специалисты по декорациям и комбинированным съёмкам, стремясь неузнаваемо превратить столицу Азербайджана в турецкий мегаполис. В кадре на перспективном совмещении были поставлены довольно сложные макеты мечетей, минаретов, современных зданий и старинной стены. Это же перспективное совмещение было использовано при съёмке актёрских сцен.
Оператор-постановщик Игорь Черных, чтобы окончательно запутать зрителя, пошёл на маленькую хитрость, обернувшуюся немалой иллюзией — он снимал улочки Баку в зеркальном отражении, что усугубило неузнаваемость города, причём некоторые названия магазинов и уличная реклама для съёмок были написаны также «зеркально» — задом наперёд
Во время работы в «Стамбуле» — Баку, куда киногруппа выехала в сентябре, жилось весьма привольно. Артистов обожали, на руках носили, вино-шашлыки не переводились. И погода для съёмок ни разу не подводила.
Вот как вспоминает об этих днях Л. Каневский, который сыграл контрабандиста-аптекаря, обошедший на этапе кинопроб своего главного соперника – Спартака Мишулина:
«Знаменитый портной «Мосфильма» Затирко сшил мне роскошный серый костюм с искрой. Я надел его с белой рубашкой, вышел. Гайдаю понравилось: «Красота!»
Но тела-то не видно — а вообще-то я достаточно смуглый для юга… Гайдай загорелся: «Давай посмотрим!» И я снял этот роскошный костюм, надел белые брюки и вышел практически голым. Гайдай был в восторге: «Это лучший костюм Затирко!»
В Баку все мы жили в одной гостинице. После съемок ходили гулять по городу, вместе ужинали… А местные буквально носили на руках, угощали нас шашлыками и вином.
Сытые и довольные глубокой ночью мы расходились по номерам. Но спать не всегда удавалось. Вот в три часа ночи — стук в дверь. Никулин: «Ты спишь? Я вспомнил потрясающий анекдот! Ты послушай!» Приходилось вставать и слушать… Уже тогда Юрий Владимирович обожал анекдоты и в любую секунду был готов выдать по поводу… Жизнь казалась сплошным праздником…»
А вот Андрею Миронову съёмки в Баку дались очень тяжело. Причиной этого была тяжелая болезнь – нервная экзема, приносившая жестокие страдания артисту. Но как бы плохо он себя не чувствовал, при слове «Мотор!» Миронов забывал все свои недомогания и становился лучезарным, пластичным, искрящимся человеком.
«Я был свидетелем такой актерской самоотверженности во время съемок знаменитого эпизода, когда его герой Козодоев носится по Крепости в поисках выхода, – вспоминает ассистента художника Ф. Аликперов. – Можете себе представить, каково это – во время обострения нервной экземы быть одетым в костюм и водолазку с длинными рукавами из стопроцентной синтетики и при этом выдержать несколько длинных дублей в течение трех дней, бегая по Крепости в жаркий день под палящим бакинским солнцем! Ни одной жалобы, никакого раздражения. Миронов лишь иногда отодвигал ворот водолазки, и все участники съемок понимали, какие муки испытывает артист. И, кроме того, на нем еще был актерский грим, который под лучами солнца все время растекался, увеличивая неприятные ощущения».
Тем не менее Андрей Александрович очень тепло вспоминает о днях, проведённых в Баку во время съёмок фильма
«Единственное, о чем я сожалею, когда вспоминаю съемки «Бриллиантовой руки», так это о том, что моему партнеру по этой картине Анатолию Дмитриевичу Папанову не удалось побывать в Баку, полюбоваться его ранней утренней самобытностью и красотой, побаловаться тем забористым чайком, которым потчуют здесь в любое время суток, побродить по тесным улочкам Ичери-шехер. А у меня лично воспоминания – незабываемые! И я бы охотно еще и еще раз снимался на той извилистой улочке, где, больно падая на мощеную мостовую, я, тем не менее, с удовольствием восклицал: «Черт побери!»
А вот как снимали сцену падения поскользнувшегося Никулина. Первоначально предполагалось, что он поскользнется на банановой кожуре. Под это дело закупили несколько килограммов дефицитных по тем временам фруктов (это теперь бананов, что грязи) и хранили их в холодильнике. Однако поскользнуться на банановой кожуре Никулину никак не удавалось. И тогда купили арбуз, которых в Баку было немерено. Падать Никулин должен был на надувной пляжный матрас серого цвета. Но если падение ему удалось практически сразу, то вот на арбузную корку он никак удачно наступить не мог. И тут на помощь пришел Леонид Каневский. Он торопился на съемки в Свердловск, поэтому предложил режиссеру заменить Никулина. На него надели брюки Никулина, и он мастерски поскользнулся. Так что нога в кадре его, а не Никулина. В этот же день сняли кадры, когда возле аптеки падает Граф. В отличие от Никулина, Миронову матрас не понадобился — он упал на обе руки и мягкое место
«Порко Мадонна деун песто пербако костелло дэла брано хемаро час арвестик хан дура ля!» (загранично-контрабандный язык) – «Простите, погорячился!» (перевод на русский). Этот экзотический язык заграничных контрабандистов не известен ни одному лингвисту, ибо он звучит только в «Бриллиантовой руке». Разработчик – «контрабандист» Каневский. К нему присоединился актёр Г. Шпигель, импровизируя с коллегой почти на ходу вставляя в «язык» отчасти вполне русские слова, точней фамилии. Так, в ругательстве фигурирует слово «Мордюк» — это Нона Мордюкова (управдомша Плющ), находившаяся с некоторым членами группы в натянутых отношениях. А когда Горбункову уже «соорудили» руку с бриллиантами, довольный усатый контрабандист произносит: «Березина куманит». Так вот, Березина — это девичья фамилия жены Каневского. Режиссёр был очень доволен «лингвистами»
В конце сентября съёмочная группа вернулась в Москву уже в начале ноября началась досъёмка недостающих фрагментов и озвучивание фильма. 21 октября состоялся худсовет объединения по отснятому материалу. Вот отрывки из некоторых выступлений:
«Роль Мордюковой решена неинтересно. Слишком сгущены краски. Это выбивается из стиля эксцентрической комедии. Плющ слишком много, и она монотонна… Очень пластичен Миронов, обаятелен Никулин, интересен Папанов…»
«Мордюкова, мне кажется, просто не все хорошо делает. Надо весь материал с ней проверить…»
«Материала много, и он интересен. Трудно определенно сказать режиссеру, что надо резать. Беготню по тупику Миронова необходимо сократить. Мордюковой много, но где ее подрезать — трудно сказать. Слишком много закрывания замков в квартире Шефа. Проезд на рыбалку тоже можно подрезать…»
«Картина получается, стало много смешного, но у меня ощущение, что затянуто все, почти каждый эпизод. Не очень мне нравится сцена на пароходе, где поют Миронов и Никулин (Горбунков пел под гитару кусочек «Песни про зайцев», этот эпизод из фильма вырезали). Зритель еще к этому не готов. Сюжет должен развиваться стремительно, идти быстро к арбузной корке. Надо сократить гида и метания Миронова по лабиринту… История с Шефом не раскрыта…»
«Материал детективного характера хорош, бытовой — хуже… Песня на пароходе мне не нравится. «Песня про зайцев» может звучать только в ресторане. Гид, конечно, не нужен. Лабиринт слишком длинный. Надо выбросить весь эпизод с девушкой-скрипачкой (этот кусок вырежут полностью). Я оставил бы только историю в такси. Мордюкову надо сократить, проезды на рыбалку тоже. Слишком много возни с железякой и камнем на рыбалке. Нужно найти ритм картины…»
Л. Гайдай: «Сокращать, конечно, надо, но что? Тут надо подумать. Наверное, надо сократить Никулина на пароходе. Короче, предстоит серьезный монтаж…»
В конце октября 1968 года Гайдай засел за монтаж. Многое пришлось менять, что-то вырезать и даже переозвучивать.
Ни для кого уже не секрет, что в знаменитая фраза «И я не удивлюсь, если завтра выяснится, что Ваш муж тайно посещает любовницу» в фильме изначально звучала по-другому — вместо любовницы была синагога. Вот этот вариант озвучки, на котором по артикуляции видно, что это не байка, что, действительно, «синагога» была произнесена
Не знаю насколько это правда, но говорят, что Нона Мордюкова отказалась переозвучивать этот фрагмент и для второго варианта, с любовницей, пришлось звать пародиста.
А почему фрагмент переозвучили? Гайдай про это рассказывал следующее. Вышестоящее начальство, посмотрев картину, сказало: «Вот вы подняли еврейский вопрос, но никак его не решили». Режиссёр недоумевал — это же шутка. И уже после долгих объяснений режиссера, что еврейскую проблему он и не думал затрагивать, начальство предложило: «Ну скажите хотя бы: «Тайный дом свиданий». «Я знаю, что в нашей стране есть синагоги, — сказал Гайдай, — но вот насчет тайных домов свиданий ничего не слышал». В конце концов синагогу заменили на любовницу.
Последней сценой в новой картине Гайдай поставил взрыв атомной бомбы, символизирующей максимальное напряжение, так сказать, апофеоз сюжета. На предварительном просмотре это буквально шокировало цензоров.
Вот как об этом рассказывает Нина Гребешкова:
«Вот он сдаёт картину. Все смотрят, пишут что-то: «Нельзя!» «Это нельзя!» «Это вообще за гранью!» «Это всё надо вырезать» И вдруг – атомный взрыв. Романов, который принимал фильм, чуть со стула не упал. А Гайдай говорит: «Ну это же всё сказка, пародия на детектив. А это – жизнь! Что бы было с чем сравнить».
Взрыв было приказано убрать, но зато остальные сцены (включая «эротические» с Анной Сергеевной) были сохранены, на что и рассчитывал Гайдай. Картина была окончательно готова в самом конце декабря
«Бриллиантовая рука» вышла в прокат 28 апреля 1969 года и принесла Леониду Гайдаю новый триумф: фильм посмотрело рекордное количество зрителей — 76 миллионов 700 тысяч (на 16 тысяч больше, чем «Кавказскую пленнницу»). Критика, разумеется, пыталась громить «Бриллиантовую руку» «в пух и перья» — подражание Западу, главный герой, советский человек — недотёпа и «балбес» и т.д. и т.п. Хотя хватало и противоположных восторженных отзывов критиков — о нем положительно отзывались как центральные издания, так и периферийные. Например, З. Боровая в газете «Полярная правда» (номер от 3 июля) писала: «С отличным настроением сделан фильм. Жизнерадостно, ярко, весело, широко. Сочные краски, музыка, милые забавные песни — все это создает определенный настрой! Картина оставляет очень хорошее впечатление…»
Но главное – признание зрителей и народная любовь. По опросам зрителей «Бриллиантовую руку» не раз признавали лучшей отечественной кинокомедией. А по количеству фраз, ушедших в народ как цитаты и афоризмы, этот фильм смело можно называть самым цитируемым в нашей стране
[Источники…]
При подготовке материала использовались кадры из фильма Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука», фотографии со съёмок и фотопробы из архива «Мосфильма»
Источник
Хроника рождения культовой комедии Гайдая в документах и артефактах — от резолюций худсовета до костюма Миронова.
Как уменьшилась управдом Плющ, Пуговкин не стал Леликом, а Трус, Балбес и Бывалый превратились в Шефа — КиноПоиск реконструирует историю «Бриллиантовой руки» по найденным на «Мосфильме» архивным материалам и предметам реквизита.
Сценарий: Сказка о крепком рубле
В начале было слово — «контрабандист». Так назывался сценарий, написанный в 1967-м Яковом Костюковским и Морисом Слободским (они уже работали с Леонидом Гайдаем над фильмами о похождениях Шурика). Поводом для сценария стала не то серия статей в «Правде», не то текст в журнале «За рубежом» — на этот счет есть разные мнения. В любом случае сценаристов привлекла вычитанная в прессе идея перевозки драгоценностей в гипсе. Они придумали историю о наивном обывателе, который вдруг оказался в центре большой криминальной схемы, сам об этом не подозревая. В этот раз сюжет был не про молодого студента Шурика, а про женатого мужчину средних лет и безо всякой авантюрной жилки. Зато уязвимого для алкоголя. Сценарий сразу писался под Юрия Никулина — у него была главная роль.
Отзыв редактора на заявку «Контрабандист» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
«В последние годы советский рубль сильно окреп, завоевал солидные позиции на международной валютной арене. Мы все, естественно, гордимся этим. Но, с другой стороны, это обстоятельство вызвало нездоровый интерес к нашей стране профессиональных контрабандистов. Пользуясь развитием наших международных связей и туризма, контрабандисты стараются забросить в СССР золото и бриллианты, сбыть их и вывезти за границу советские деньги. О таких фактах все чаще и чаще пишет наша печать. Конечно, в большинстве случаев контрабандисты терпят у нас крах. Во-первых, благодаря бдительности соответствующих советских органов. Во-вторых, потому что деятельность контрабандистов и их клиентов не находит в нашем обществе социальной опоры, так как подавляющее большинство советских людей охотно оказывает помощь государству в борьбе с контрабандой». Так начиналась сценарная заявка «Контрабандиста».
В отзыве редактора на сценарную заявку фильма отмечено, что, «как всегда у этих авторов и этого режиссера, за эксцентриадой, за комическими эффектами, за парадоксальным сюжетом и причудливыми характерами — глубокие и верные мысли, чистые и добрые чувства. О скромном и неказистом человеке, в котором в минуту опасности проявляются лучшие качества, воспитанные нашим социалистическим обществом, расскажет будущий сценарий». Работе над сценарием был дан ход, причем Леонид Гайдай тоже участвовал в этом процессе и даже написал заявление, в котором потребовал считать его «полноправным соавтором».
Заявление Леонида Гайдая / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Постепенно сценарий стал приобретать новые очертания и получил новое название — «Бриллиантовая рука». Хотя в скобках везде для удобства указывалось и старое, более агрессивное, детективное. Из заключения худсовета от 9 октября 1967 года мы узнаем, например, что фамилия Семена Семеныча была изначально не Горбунков, а Павлик, а также то, что контрабандистов-сообщников было не двое, а трое — возможно, по схеме Трус—Балбес—Бывалый, которая использовалась Гайдаем в предыдущих картинах. Клички и амплуа, правда, были другие: Князь, Механик, Малыш. Худсовет предложил сократить количество жуликов, а еще уменьшить роль гражданки Плющ — той, которую в фильме потом сыграет Нонна Мордюкова. Очевидно, сначала ее образ был крупнее, что, по мнению худсовета, придавало персонажу фельетонное звучание.
Фрагмент заключения худсовета по сценарию «Бриллиантовой руки» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Из заключения сценарно-редакционной коллегии узнаем, что исходно у Плющ были реплики с «политической оценкой общественных явлений» — их требовалось убрать. При этом ее предположение о том, что Семен Семеныч «тайно посещает синагогу», нареканий у коллегии не вызвало. Сомнительная шутка исчезла на переозвучании, а синагога превратилась в любовницу. Но по губам актрисы легко прочитать, какое слово она произносит.
Также из документа следует, что Шеф изначально фигурировал под именем Маврикий, а эпизод с его чествованием в ресторане сильно покоробил коллегию. В нем имелась сцена неуемного восторга пионеров перед «подвигом» махинатора (напомним, криминальная схема заключалась в том, что контрабандисты выдавали драгоценности за найденный клад, сдавали его государству, получая за это премию). Маврикий также отпускал рискованные шутки типа: «Главное в нашем деле — социалистический реализм». Из описания сцены в ресторане мы узнаем, что доля Шефа за очередную аферу — цена нового (и очень престижного) «Москвича».
Еще одно заключение по сценарию фильма / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Авторы сценария учитывали все придирки цензоров, из текста постепенно исчезали сцены, «повествовавшие о быте и нраве жуликов», «излишние подробности», «второстепенные эпизоды и персонажи». Пожалуй, прочитать эти редакции было бы интересно не только историкам кино.
Здесь сценарию наконец-то дается зеленый свет, хотя и с оговорками / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Кастинг: Вицин против Миронова
3 января 1968 года картина наконец была запущена, начались актерские пробы. Роль Графа (Козодоева) вполне мог получить Георгий Вицин — его Гайдай уже много снимал прежде, он был известен. А вот Андрей Миронов звездой совсем не был, отношение к нему было настороженным.
Пробы Георгия Вицина для «Бриллиантовой руки» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Механиком (Леликом) мог стать Михаил Пуговкин, причем, когда утвердили Папанова, Пуговкин пробовался и на роль Графа. Роль мальчика с пляжа сыграл сын Никулина, Максим. Он получил роль случайно: когда снимались сцены в Адлере, Никулин приехал туда вместе со своей семьей на машине. Тогда Гайдай и решил дать парнишке роль.
Пробы Михаила Пуговкина для «Бриллиантовой руки»
С актрисами история особая. К их кастингу Гайдай подходил в стиле продюсеров золотого века Голливуда. Если актриса была симпатичная и молодая, он требовал, чтобы она пробовалась в купальнике, причем потом в фильме часто предоставлял и зрителю возможность полюбоваться ее фигурой в самых выгодных ракурсах. На пробах для «Бриллиантовой руки» в купальнике позирует Светлана Светличная — ее утвердили не сразу (говорили, что ее пробы слишком вызывающие), но Гайдай настаивал и добился того, чтобы в фильме была сцена стриптиза в исполнении Светличной, одна из самых смелых в советском массовом кино. Песню «Помоги мне» для фильма исполнила Аида Ведищева. Она же пела за Варлей в «Кавказской пленнице», а еще все советские дети знали ее по музыкальным номерам из мульфильмов — колыбельной из сказки про Умку и песне «Синяя вода» из «Катерка» (того, где еще был хит «Чунга-чанга»).
Пробы Светланы Светличной для «Бриллиантовой руки» в купальнике
Дальше была вот такая бумага с просьбой утвердить актеров — здесь указаны театры, в которых они служат. У Никулина написано просто: «Цирк». 22 марта актеры были утверждены. А 25 апреля был первый съемочный день.
Документ с просьбой утвердить исполнителей главных ролей в «Бриллиантовой руке» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Съемки: Драгоценный реквизит и альтернативный финал
Множество подробностей о самих съемках фильма с неизбежными анекдотами-байками вы можете прочесть на его странице, а мы ограничимся некоторыми вещдоками, которые нашли на «Мосфильме». Например, вот эта шикарная «двойка» — та самая, в которой Миронов слоняется по турецкому курорту (на самом деле все снято в Баку). Сорок лет она лежала среди другой безымянной одежды, которая после съемок поступает в фонды «Мосфильма», чтобы потом этими костюмами можно было пользоваться на других фильмах. До недавнего времени никто не вел учета появления мосфильмовских одеяний на экране. Всего несколько лет назад благодаря энтузиазму отдельных работников многие предметы гардероба удалось идентифицировать. И этот тоже.
Костюм Андрея Миронова для фильма «Бриллиантовая рука» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
На подкладке написана фамилия актера, хотя надпись вряд ли сделана во время съемок. Костюм шили на заказ, он очень качественный. Возможно, он появлялся потом и в других картинах — сегодня это трудно установить точно. Водолазка и платок не аутентичные.
Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
А вот костюм Лелика — настоящий только он. А берет, значок, тенниска — это все не оригинальное. Зато здесь есть кусочек ткани с фамилией Папанова, и вот он, похоже, прямо оттуда, из 1960-х. Простецкий стиль Лелика резко диссонирует с нарядами денди Козодоева — первый одет как таксист (кстати, после выхода фильма к таксистам стали массово обращаться «шеф»), второй — как пассажир, готовый платить «два счетчика».
Костюм Анатолия Папанова для фильма «Бриллиантовая рука» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Вот конь, с которого начинается большой шоппинг Семена Горбункова. С крыльями. Он появлялся в фильмах «Служебный роман» и «Гараж», а сегодня хранится в тайных запасах «Мосфильма», куда пускают только по личному разрешению руководства студии. Конь сделан из драгоценного сплава, это настоящий антиквариат. При этом сцены с конем в сценарии не было, Горбунков сразу начинал интересоваться перламутровыми пуговицами на халате. Кому попался на глаза этот конь и почему Гайдай решил придумать шутку с «таким же, но без крыльев», установить сложно. Кстати, в жизни Гайдай был довольно замкнутым, мрачным и немногословным человеком, почти никогда не улыбался. С войны у него осталась незаживающая рана — осколок, застрявший у основания большого пальца ноги. Рана время от времени начинала гноиться и сильно болеть.
Тот самый конь с крыльями / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
У этой «Волги», она же ГАЗ-21 1964 года выпуска, есть биография. Когда автомобиль появился на студии, неизвестно. Но его послужной список просто огромный: «Бриллиантовая рука», «Берегись автомобиля», «Три тополя на Плющихе», «Яды, или Всемирная история отравлений», сериал «Оттепель», «Лев Яшин. Вратарь моей мечты», «Людмила Гурченко», «Конец прекрасной эпохи». Автомобиль много раз перекрашивали, добавляли на капот логотип в виде оленя, потом убирали его. В 2017 году автомобиль прошел реставрацию, сейчас он выглядит как коллекционная тачка для богатого хипстера. Он на ходу, хотя заправлять его приходится 92-м бензином — 80-й трудно достать. Очень удобные кресла с дерматином, легкий, приятный руль, ручка переключения передач расположена на руле. 70 лошадиных сил — двигатель стоит родной. Только радио не работает. А вообще в «Волге» стояли ламповые приемник и усилитель, которые работали на длинных и средних волнах. Восстанавливать радио для съемок не было смысла, а то и так процесс реставрации авто занимает больше года. Сегодня автомобиль можно увидеть в музее «Мосфильма».
ГАЗ-21 играл в «Бриллиантовой руке» / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Мы нашли еще три забавных документа. Первые два — это просьбы перенести съемки: то Никулин уезжает с цирком на гастроли, то Миронов в Японию отправляется. Из-за этого срывались сроки сдачи картины, были огромные проблемы — у всех, кроме актеров, которые спокойно разъезжали по заграницам. А вот в третьем документе создателей фильма просят ознакомиться с письмом ленинградских кинозрителей. Стоит резолюция «Ознакомлены».
Сроки сдачи опять сорваны — из-за гастролей Никулина / Фото: Элен Нелидова для КиноПоиска
Раскадровка этой сцены, сделанная оператором Игорем Черных, — отдельный маленький подарок читателям КиноПоиска. Ее нет даже на «Мосфильме», это из личного архива Черных. Все рисунки сделаны им и карточками приложены к режиссерскому сценарию. Сцена угадывается легко, но портретного сходства здесь не очень много.
Наконец, финал фильма. Это очередная импровизация Гайдая — в сценарии не было никакого катера, с которого поднимают загипсованного Горбункова и сажают потом в роскошный кабриолет. Изначально же предполагалось, что семья Горбунковых выйдет из своего подъезда вся в заграничных шмотках, а у самого Горбункова в гипсе сразу две руки. А жена смущенно говорит ему, что у них, кажется, будет ребенок. Какое счастье, что Гайдай не стал это снимать!
КиноПоиск благодарит «Мосфильм» и Игоря Черных за предоставленные документы и реквизит.
Источник