Путин не в бровь а в глаз

Image caption

Статья Путина продиктована его стремлением уязвить Обаму, специалиста в области права, считает Марк Марделл

Ох.

Владимир Путин на этой неделе бросил своему заокеанскому коллеге спасательный канат. Но пока президент Обама пытается удержать голову на поверхности и не захлебнуться, российский лидер использует свое преимущество на полную мощь, читая ему строгую нотацию об опасности плавания в темных и неизвестных водах.

Статья Путина, опубликованная в разделе «Мнения» газеты New York Times, безжалостно препарирует позицию Обамы по военной операции против Сирии.

Эта статья высвечивает всю иронию в их, подчас весьма прохладных, отношениях.

Кажется, что катающемуся верхом с голым торсом и охотящемуся на тигров и щук мастеру боевых искусств не совсем с руки выступать с позиции пацифиста-хиппи. На самом деле он — почти идеальная модель гиперактивного американского президента-интервенциониста, от которого так и разит Диким Западом.

При этом реальный американский президент, который некогда с гневом выступал против ядерного оружия и конфликта в Ираке, а сейчас мечется, колеблется и рефлексирует, не очень убедительно выглядит в роли воина.

В своей статье Путин повторяет свой тезис о том, что химическая атака могла быть делом рук повстанцев. По его словам, удар по Сирии только поможет террористам.

Это все нам очень знакомо. Но истинной сутью этого дела кажется желание уязвить Обаму, бывшего профессора права.

«Мы защищаем не сирийское правительство, а нормы международного права», — пишет Путин.

«Действующее международное право позволяет использовать силу только в двух случаях – либо при самообороне, либо по решению Совета Безопасности. Всё остальное по Уставу ООН недопустимо и квалифицируется как агрессия», — отмечает он.

Путин утверждает, что действия Америки толкают такие страны, как Иран, к обретению ядерного оружия.

«Если нельзя полагаться на международное право, то надо искать другие варианты гарантированного обеспечения собственной безопасности», — пишет Путин.

Вывод, к которому он приходит, может заставить многих в его стране удивленно поднять брови: «Закон есть закон, и мы должны ему следовать, нравится нам это или нет».

Лицемерие? Возможно. Но все равно — ой.

Путин пишет, что его отношения с Обамой отмечены «ростом доверия». Его статья вряд ли поспособствует росту этого нежного плода — он, скорее, засохнет на корню.

Но в своей критике военной операции Путин жмет до упора.

Эта критика особенно остра, когда он напрямую говорит о роли Америки в мире, говоря о том, что американское военное вмешательство превратилось в регулярную практику.

По словам Путина, в Афганистане и Ираке применение силы оказалось бессмысленным и неэффективным. Миллионы людей во всем мире, продолжает он, рассматривают Америку не как образец демократии, а как игрока, который делает ставку исключительно на грубую силу, сколачивая под конкретную ситуацию коалиции с лозунгом «кто не с нами – тот против нас».

И вслед за этим — еще один укол.

У себя на родине Обаму раньше критиковали за то, что он с недостаточным почтением относится к утверждению об исключительности США — теории о том, что США не только играют в мире уникальную роль, но и несут священную миссию быть светочем демократии и прав человека.

Обама все же сделал отсылку к этой идее в своем обращении к нации, и Путин тут же делает ему за это выговор.

«Считаю очень опасным закладывать в головы людей идею об их исключительности, чем бы это ни мотивировалось», — укоряет он Обаму.

Ох.