Как менялся макияж по годам

За последние сто лет — практически минута в масштабах вечности — полностью изменились не только представления о правах человека, мода, но и репрезентация женских образов в массовой культуре и в целом понятие красоты. На представления о том, что модно, а что нет, влияет всё — от политического и экономического состояния страны до образов, которые транслируют кино- и поп-звёзды.

Проект 100 Years of Beauty, ориентируясь на растиражированные в поп-культуре образы, наглядно демонстрирует, как эти представления менялись в разных странах. Менялся макияж, причёски и стиль — вместе с музыкой, литературой, политической системой и, не в последнюю очередь, местом женщины в обществе. Мур Соболева попробовала свести воедино стили, популярные в макияже в каждом десятилетии, и подобрала средства, которые помогут их воссоздать. Мы ориентировались прежде всего на европейско-американскую модель — понятно, что в странах Азии и Африки и образы, и стили были иными, и это совсем другой разговор.

Десятилетие, вместившее конец Эдвардианской эры и Первую мировую войну. На представления о женской красоте влияют немое кино, театр и балет: идеалом считаются балерина Анна Павлова и актриса Мэри Пикфорд. В 1909 году Гарри Гордон Селфридж открывает в Лондоне магазин Selfridges с первыми «косметическими корнерами» и придумывает новую маркетинговую подачу: шоппинг не как необходимость, а как удовольствие.

В моде — аристократическая бледность (загар в это время всё ещё считается уделом бедняков, много работающих на свежем воздухе) и чётко оформленные брови. Признаком здоровья считается розовый румянец во всю щеку: такой мы видим на открытках и плакатах, с ним же Мэри Пикфорд предстаёт на обложке журнала The Theatre. Глаза красят по минимуму: только актрисы, за которыми строго закреплён образ женщины-вамп, в частности Теда Бара, активно пользуются чёрными тенями. В целом косметика — прерогатива богачей и «праздных» женщин: шеймить за макияж начинали уже тогда!

19 августа 1920 года была принята девятнадцатая поправка к конституции США, которая давала женщинам право голосовать. Начались «ревущие двадцатые», одно из самых ярких десятилетий в истории. Расцвет джаза, литературы и общее ощущение свободы породили понятие флэпперов: девушек, которые наравне с мужчинами участвовали в общественной жизни и наравне с ними же веселились.

Флэпперы носили короткие платья, стригли волосы, курили, пели, танцевали, вели активную сексуальную жизни и ярко красились. Зельда Фицджеральд, Айседора Дункан, Луиза Брукс, Клара Боу — яркие женщины становятся важными фигурантками культурной жизни. Классический макияж флэпперов — тонкие яркие брови (часто их сбривали и рисовали заново поверх надбровных дуг), драматичные чёрные смоки, тёмные тонкие чёткие губы с ярко выраженным «луком Купидона» и иногда накрашенные «сердечком».

Америка канула в Великую депрессию, а Европа, едва оправившись после потрясений Первой мировой, готовится ко Второй. Бум флэпперов сходит на нет, джазовая эпоха заканчивается. Легкомысленность сменяется мощной харизмой сильных и не особенно весёлых женщин: Кэтрин Хепбёрн, Бетт Дэвис, Джоан Кроуфорд, Марлен Дитрих в мужском костюме. Грета Гарбо, чья карьера расцвела ещё в конце 20-х, знаменита тем, что почти никогда не улыбается на экране (фильм «Ниночка» в 1939 году выходит с теглайном «Гарбо смеётся!»). Об их сложных характерах ходят легенды, их личная жизнь — предмет обсуждения.

У этих новых сложных женщин чётко обрисованные за границами естественной линии губы и высокие драматичные скулы. Глаза подчёркивают длиннющие загнутые ресницы. Актрисы используют накладные, но промышленность не отстаёт: в 1931 году в широкую продажу выходит первый кёрлер для ресниц, а в 1933 году Maybelline выпускает недорогую тушь, доступную всем желающим.

Охваченный войной мир призывает женщин: они становятся полноправными участницами страшных событий. Выходят пропагандистские плакаты, демонстрирующие потенциал женской силы: один из них, «We Can Do It!», позже был растиражирован как феминистский. У его героини волосы убраны под платок, на лице здоровый загар и румянец. При этом набирает популярность образ pin up girl с длинными волосами, округлыми формами и яркими (обычно кораллово-красными) губами.

Пинап-девушка обычно полуобнажённая или одета в военную форму: женщина, несмотря на все призывы к работе, в представлении общества всё ещё должна вдохновлять мужчин. Пинап-плакаты распространены среди солдат; на них часто изображены киноактрисы — в частности, Бетти Грейбл и ультрапопулярная Рита Хейворт (одну из первых атомных бомб назвали Gilda в честь её героини в одноимённом фильме). В кино важным жанром становится нуар — детектив, замешанный на пороках, где часто нет ни одного положительного героя и обязательна роковая женщина.

Послевоенное время отбирает у женщин инициативу и возвращает их на кухню, к мужу и детям. Начинается беби-бум, и в моду входит проблемный образ «идеальной домохозяйки» — с аккуратной причёской, на каблуках, в макияже и украшениях, готовящей обед из нескольких блюд и успевающей ухаживать за домом и садом.

Знаменитый материал «The Good Wife’s Guide», опубликованный в журнале Housekeeping Monthly в мае 1955 года, содержит полный список правил «хорошей жены», и даже если конкретно этот текст является фейком, как утверждают некоторые скептики, он всё равно достаточно показателен. Красивая женщина 50-х годов — это ухоженная и здоровая женщина: у неё идеальная красная помада, ровные широкие брови, подчёркнутые скулы и уложенные волосы. И в жизни, и на экране она должна быть традиционно сексуальной и милой, немного наивной и при этом видеть своё счастье в мужчине — как героини Мэрилин Монро и Одри Хепбёрн.

Сахарная пятидесятническая корочка, к счастью, была быстро взломана: следующее десятилетие принесло сексуальную революцию (прежде всего благодаря поступлению в продажу противозачаточных таблеток в 1960 году), а с ней так называемое британское вторжение — расцвет британского контркультурного искусства, которое возглавили The Beatles. В Штатах Энди Уорхол основывает «Фабрику», которая становится не столько арт-студией, сколько образом жизни.

Женщины коротко стригутся и рисуют себе огромные ресницы, как у Твигги, или подчёркивают возведённую в абсолют сексапильность: нарочитую, как у Брижит Бардо, и расслабленную, как у Джейн Биркин и хиппи. Тогда же под знаком освоения космоса в моду входят футуризм, блеск и пластик, но и «космическая» мода остаётся конвенционально сексуальной. В макияже женщины начинают осваивать яркие пастельные оттенки и технику cut crease (жёстко прорисованной складки века), которая пятьдесят лет спустя вернётся в инстаграм.

Эстетические и культурные потрясения 60-х задали несколько важных тенденций, перетёкших в 70-е. Хиппи породили моду на естественность и «природные тона» — длинные волосы и лицо без макияжа Йоко Оно стали символами эстетики начала 70-х. Благодаря им же в обществе возник интерес к психоделике, ярким теням и этническим мотивам.

Неразрывно связанная с хиппи сексуальная революция и принципы свободной любви продолжают раскрепощать женщин — на обложках появляются Дебби Харри и Фарра Фосетт, красивые, смелые и накрашенные. При этом в Нью-Йорке, а позже и в Лондоне набирает обороты глэм и панк-движение — а с ним экстремальные чёрные стрелки образца Сюзи Сью. Макияж перестаёт быть чисто женской прерогативой (тому подтверждение — блёстки на лицах солистов New York Dolls), а благодаря Дэвиду Боуи в моду входят андрогинные образы.

Наступают годы разнузданного, другого слова не подобрать, диско: на свет выползают леопардовые принты, огромные начёсы, шиммер и крупный глиттер всех возможных цветов, стразы и блёстки с пятикопеечную монету размером.

Десятилетие, которое не так давно было принято презирать, предельно раздвинуло границы стиля, прокламируя принцип «чем ярче — тем лучше». В 1981 году открывается телеканал MTV, и на уличную моду певицы (Синди Лопер, Ким Уайлд) влияют едва ли не больше, чем киноактрисы — но даже такие иконы стиля, как Мишель Пфайффер, не обходит развесёлая мода 80-х. Франшизы «Звёздные войны» и «Назад в будущее» открывают эру блокбастеров — кино теперь больше ориентируется на молодёжь, чем на взрослое население; одновременно начинается бум подростковых сериалов.

На смену цветному буму 80-х приходит минимализм с одной стороны и агрессивный гранж — с другой: героиновый шик юной Кейт Мосс и хрупкость Вайноны Райдер соседствуют с размазанной помадой Кортни Лав и коричневыми пухлыми губами Ширли Мэнсон из Garbage. Одновременно стиль диктуют герои и героини подростковых фильмов — в Штатах название фильма «Бестолковые» до сих пор произносится с придыханием, а владелица Lime Crime До Дир даже посвятила ему коллекцию.

В андерграундной моде на пике рейв-эстетика с её яркими цветами, а в глянцевой — бум супермоделей: имена Наоми, Синди, Клаудии и Линды не требуют фамилий, а клип Джорджа Майкла «Freedom!» устанавливает новые (и довольно нереалистичные) стандарты красоты и сексуальности.

В 2003 году креативный директор Lancôme Фред Фарруджиа запускает Juicy Tubes — прозрачные густые блески с фруктовыми запахами, — которые моментально становятся объектами желания (и заодно подражания). 2000-е унаследовали минимализм предшествующего десятилетия, развив его: глаза в этот период принято красить неяркими нейтральными оттенками, украшая их разве что чёткими чёрными стрелками, на губах носят тот самый прозрачный блеск или персиковую помаду.

Анджелина Джоли, уже суперзвезда, вводит в моду помаду серо-бежевого оттенка greige (бренды начинают прилежно выпускать подобные цвета), ломаные брови и бледную кожу. С другой стороны, интерес к латиноамериканским звёздам — Дженнифер Лопес, Сальме Хайек — популяризирует загар: с пудрами и салфетками соревнуются солярии и автозагары.

Наше время принято характеризовать как максимально разнообразное: косметическая индустрия предлагает все возможные цвета и текстуры. Желания покупательниц и, соответственно, производителей наконец совпали с возможностями: формулы позволяют добиться одновременно ярких цветов и несухих текстур, стойкости и комфорта.

Макияж становится искусством и окончательно перестаёт умещаться в границы гендера: Патрик Старрр и Мэнни Гутиеррес играют не меньшую роль в косметической моде, чем Ким Кардашьян. Традиционные цвета всем надоели, и пользователи осваивают новые оттенки: красные тени стали повседневным трендом, да и губами ненатуральных цветов уже никого не удивишь. В инстаграме доминируют длинные стрелки, активный контуринг, влажные сияющие скулы и идеально обрисованные губы (пусть даже и синего цвета).

Параллельно с инстамакияжем, предполагающим десять слоёв косметики (просто потому что камера «съедает» половину цветов и текстур), развивается мода на «естественную красоту» — и глянцевую (пресловутое «здоровое сияние», healthy glow), и неретушированную: женщин всё чаще показывают такими, какие они есть. Макияж из необходимости наконец превратился в аксессуар, а внешность — в медиум настроения, который можно менять в зависимости от желания. И именно это — а вовсе не разнообразие текстур — главное достижение индустрии.