Макияж в стиле 19 века
В XVIII веке макияж — и женский, и мужской — превратился в целое искусство. Дамы пользовались белилами и румянами, нередко сурьмили брови, пудрили лица и парики. Мужчины не пренебрегали тональными средствами и тоже посыпали парики пудрой. Вместе с порталом «Культура.РФ» вспоминаем, как менялся макияж с допетровских времен до начала XIX века.
Неизвестный автор. Портрет Натальи Нарышкиной. Конец 17 в. Ярославский художественный музей
Дмитрий Левицкий. Портрет Александра Голицына. 1772. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Федор Рокотов. Портрет Екатерины II. 1763. Государственная Третьяковская галерея, Москва
О том, что женщины в России пользовались косметикой еще в допетровские времена, осталось немного свидетельств. Сохранились некоторые парсуны — например, портрет Натальи Нарышкиной, матери Петра I, — и письменные источники. В «Путешествии в Московию» 1661 года австрийский дипломат Августин Мейерберг писал о русских женщинах так: «Все они натирают всё лицо с шеей белилами, а для подкраски щек и губ прибавляют еще румян». Так что с реформами царя Петра в России стали новинками европейские платья, но никак не белила и румяна. Ими пользовались и бабушки, и прапрабабушки модниц XVIII века. Хотя, конечно, со временем изменялись и сами средства, и их ассортимент.
В 1753 году обер-церемониймейстер императрицы Елизаветы привез из Италии очень дорогие и качественные жемчужные белила. Дамы, которым не хватило заграничной новинки, обращались к юной Анастасии Голицыной: ее старший брат, Александр Голицын, в ту пору находился в Гааге и мог выслать косметическую диковинку в Петербург. Голицына написала брату трогательное письмо, в котором извинялась за то, что отвлекала его от государственной службы, и умоляла купить и прислать «памаду, катороя называетца жемчужной» и «делает великую белизну». Судя по ранним портретам Александра Голицына, где тот изображен с легким, но заметным румянцем, он тоже мог пользоваться косметикой. Щеголи в ту эпоху нередко прибегали к макияжу — белилам, румянам — и обязательно пудрили парики.
Давид Людерс. Портрет Анны Яньковой. 1759. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Дмитрий Левицкий. Портрет графини Урсулы Мнишек.1882. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Алексей Антропов. Портрет княгини Татьяны Трубецкой. 1761. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Федор Рокотов написал портрет Екатерины II в 1762 году — через год после того, как она взошла на российский престол. В день, когда Екатерина выходила замуж, императрица Елизавета Петровна посоветовала ей не злоупотреблять косметикой, чтобы подчеркнуть юную красоту. Однако будущую жену Петра III все-таки немного нарумянили: на портрете кисти Рокотова искусственный румянец хорошо заметен. В ту эпоху обходиться без белил, пудры и румян, особенно дамам с высоким положением в обществе, было нельзя. С одной стороны, косметика помогала скрыть дефекты и добиться эффекта гладкой, ровной, сияющей белой кожи с ярким или нежным румянцем. С другой — это был своеобразный культурный код, который указывал на статус женщины.
Дворянка Елизавета Янькова — ее воспоминания записал и издал внук Дмитрий Благово — описывала времена своей молодости, которые пришлись на последнюю четверть XVIII века: «…пудра очень всех красила, а женщины и девицы вдобавок еще румянились, стало быть, зеленых и желтых лиц и не бывало. С утра мы румянились слегка, не то что скрывали, а для того, чтобы не слишком было красно лицо; но вечером, пред балом в особенности, нужно было побольше нарумяниться. Некоторые девицы сурьмили себе брови и белились, но это не было одобряемо в порядочном обществе, а обтирать себе лицо и шею пудрой считалось необходимым».
Белила тех лет были губительны для здоровья: в них добавляли свинец. И тем не менее подобный «макияж» продолжали использовать. Были и менее вредные средства: на основе висмута, мела или крахмала, — но они не так хорошо маскировали недостатки. Понимая, что краски в любом случае не улучшают кожу, современники составляли руководства по уходу за лицом. В них советовали перед нанесением макияжа использовать специальные притирания и лосьоны, а перед сном белила и румяна стирать. Если оказывалось, что слой «тонального крема» получился слишком толстым, можно было воспользоваться специальным ножом, чтобы соскрести излишки, — так художник соскребает с холста лишнюю краску.
Иван Вишняков. Портрет Степаниды Яковлевой. 1756. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Фёдор Рокотов. Портрет неизвестной. 1770. Государственная Третьяковская галерея. Москва
Дамам пудра тоже была необходима: ее использовали и для лица, и для волос. Графиня Урсула Мнишек на портрете кисти Дмитрия Левицкого красуется с высокой и пышной прической в стиле начала 1780-х. На такую могло уйти полкилограмма пудры и даже больше — правда, значительная часть при этом просыпалась на пол. Чтобы напудрить волосы, прибегали не только к пуховкам, но и к воздуходувкам, а чтобы не обсыпаться при этом с головы до ног, надевали специальное неглиже и даже маски. А если косметического средства оказывалось больше необходимого, его счищали неострым ножом и специальной кисточкой. Пудру — белую и различных оттенков — обычно делали из пшеничной муки. На портрете графини она светло-серая, так что волосы кажутся седыми — тогда считалось, что такой цвет подчеркивает свежий цвет лица.
Высокие прически в XVIII веке женщины носили не так и долго — только в 1770–80-х годах. В остальное время в моде были аккуратные укладки, как на портрете княгини Трубецкой. Еще больше на картине привлекают внимание не белые напудренные волосы, а алеющие щеки: румяна стали самым ярким во всех смыслах косметическим средством той поры. По воспоминаниям Яньковой, «не нарумянившись, куда-нибудь приехать значило бы сделать невежество». На изготовление румян шла киноварь — более дешевый и вредный вариант, — или более дорогой кармин. Позже начали использовать шафран: это не вредило коже и давало возможность создавать разные оттенки, от ярко-красных до бледно-розовых.
Алексей Антропов. Портрет Анастасии Измайловой. 1759. Государственная Третьяковская галерея, Москва
Николай Аргунов. Портрет Варвары Ушаковой. 1810-е. Частное собрание
Красились не только знатные дамы. Женщины из купеческих семей и крестьянки использовали самые примитивные и недорогие румяна, известные еще со Средних веков — свеклу. На портрете Степаниды Яковлевой работы Ивана Вишнякова молодая женщина из купеческой семьи изображена при полном параде. Цвет ее лица отличается от цвета рук и, скорее всего, она набелена, а щеки — щедро нарумянены. Политический деятель из Венесуэлы Франсиско де Миранда, который побывал в России 1786–1787 годах, так описывал женщин из купеческих семей: «Лица у всех искусно накрашены, хотя, сказать по правде, они в этом нимало не нуждаются, ибо природа наделила их весьма привлекательной внешностью».
Щеки неизвестной дамы на портрете Федора Рокотова гармонируют с ее розовым платьем. Однако румяна наносили не только на щеки, но и под глаза, чтобы те казались ярче, и на виски, и возле губ. Этот цветовой акцент был завершающим штрихом в сложном процессе дамского туалета. В разное время дня использовались разные оттенки. Обычно дамы не стеснялись поправлять макияж публично. Де Миранда писал: «Есть тут туалетные комнаты, где дамы то и дело обновляют краску на лице… Одна девушка усердно предавалась своему занятию на глазах у всех».
В использовании румян этикет не налагал «ограничений по возрасту». Их применяли и юные девицы, и пожилые дамы. При полном макияже художник Алексей Антропов изобразил статс-даму императрицы Елизаветы — Анастасию Нарышкину. Изготовляли румяна, как и сегодня, в разной форме — в виде порошка, который наносили кисточкой, в виде густой помады, или же это могли быть небольшие окрашенные кусочки ткани или бумаги, которыми терли лицо.
Ближе к концу XVIII века в моду входила натуральность. Белила и румяна уступили место естественности. И даже если дама пользовалась косметикой, она стремилась к тому, чтобы это не бросалось в глаза.
Владимир Боровиковский. Портрет Елизаветы Алексеевны. 1795. Дворец-музей Павловск
Однако многие дамы не отказались от румян и в XIX веке, когда яркие краски уже вышли из моды. Варвара Ушакова, жена тверского губернатора, позировала Николаю Аргунову в 1810-х, уже будучи в летах, но цвет лица у нее свежий и здоровый. Михаил Пыляев в книге «Замечательные чудаки и оригиналы» описал немало дам, на щеках которых «играл румянец, правда, искусственный, по моде прежнего времени».
Автор: Марьяна Скуратовская
Источник
макияж 19 века
Позапрошлое столетие прошло под знаком викторианской эпохи, которая внесла существенные коррективы в понятия красоты и эстетики женского образа. В моду вошли утонченность и изящество, что отразилось на гардеробе, прическах, а также макияже 19 века.
Идеалы женской красоты и неидеальные способы их достижения
Идеалы женской красоты и неидеальные способы их достижения
В девятнадцатом веке в моду вошла бледность. Живой румянец и загар на лице стали признаком низкого сословия, поэтому дамы не могли себе позволит то, к чему сегодня стремятся миллионы женщин по всей планете – красивый золотистый оттенок кожи. Чтобы добиться эффекта мраморной бледности женщины использовали как косметические средства, так и более естественные способы сохранения белизны кожи – отсутствие контакта с солнцем.
Чтобы потом не пришлось использовать плотный слой отбеливающей пудры, дамы шли на различные ухищрения, скрывали кожу под одеждой или широкими полами шляп, прятались под зонтиками, а то и вовсе старались меньше показываться на улице при свете дня, а значит, под «пагубным» воздействием солнца.
Некоторые способы добиться эффекта мрамора вместо кожи и вовсе вызывают улыбку и недоумение. Так, например, модницы красили зубы желтой краской, чтобы те еще больше оттеняли светлую кожу. К слову, в условиях отсутствия привычного сегодня стоматологического обслуживания зубы у женщин и без того были далеки от белизны, так что можно только представить, какими они становились под воздействием еще и красителя.
В этой фантасмагории использовались и иные, не менее удивительные способы достижения идеала привлекательности. Помимо болезненной бледности девушка должна была обладать еще и некоторой томностью, что, несомненно, отражалось во взгляде викторианской красавицы. Так вот, чтобы достичь желаемого женщины капали в глаза белладонну – по сути своей яд, который при неправильной дозировке и регулярном использовании просто убивал несчастных.
Еще один способ изувечить себя в погоне за стандартом красоты – это питье уксуса и лимонной кислоты, которые якобы обеспечивали эффект алебастровой кожи путем не наружного, а внутреннего воздействия. Конечно, такие методы имели серьезные последствия. Желудок девушек буквально изъедался. Мало кто после подобных методов доживал до глубокой старости, мучаясь от постоянных болей.
Промышленность на службе у красоты
Промышленность на службе у красоты
Девятнадцатый век – это еще и начало подъема промышленности, которая проникла буквально во все сферы человеческой жизни. Конечно, не обошла она вниманием и сферу косметологии. Теперь пользоваться пудрой или другой косметикой могли не только знатные особы, а и женщины среднего достатка.
С приходом промышленной косметики красить стали не только кожу лица, а и веки, губы. Появились аналоги известных нам туши, теней, помады. Но, несмотря на доступность новых благ цивилизации, многие дамы не спешили экспериментировать с яркими красками на лице, отдавая предпочтение более естественному внешнему виду.
Однако не все женщины, жившие в ту эпоху, проявляли подобную сдержанность в использовании декоративной косметики. Отдельная категория дам – проститутки — щедро наносили на себя не только пудру, а и румяна, от чего контрастировали на фоне представительниц высокого сословия и социального статуса. Возможно, именно с этим периодом времени связан стереотип о том, что ярко красятся исключительно женщины легкого поведения.
Макияж 19 века: видео
Источник
В моде — естественность, добиться которой с помощью косметики того времени было крайне трудно. При этом канонами красивого женского лица продолжают оставаться белизна и румянец. Вот только добиваться этого приходится натуральными способами. Например, для образования румянца девушки ели землянику или просто щипали себя за щёки. А для придания коже белизны пили уксус или ели специально очищенный толченый мел (он продавался в аптеках). Губам могли разве что придавать вазелиновый блеск, а глаза совсем чуточку подкрасить.
Более того, во времена романтизма преобладал своеобразный «туберкулёзный» шик. Романтическая, возвышенная натура должна была выглядеть не только изнеженной и утончённой, но желательно и… болезненной. То есть бледной, изнеможенной, с тёмными кругами вокруг глаз. Страдающая от чахотки красавица — частый образ на страницах литературы того времени (достаточно вспомнить Маргариту Готье из романа Дюма-младшего «Дама с камелиями», которой подражали многие впечатлительные дамы). Поэтому из косметических средств популярностью пользуется только пудра.
Теофиль Готье:
«Нежнейшая пудра позволяет придать коже слюдяной, мраморный оттенок и скрыть тот здоровый румянец, который в наши дни выглядит совершенно неуместно, ибо предполагает превосходство физических потребностей над потребностями духовными. С помощью пудры формы живого тела приближаются к формам статуи; они очищаются и одухотворяются».
Во второй половине XIX века косметику используют чаще. Законодательница мод того времени — французская императрица Евгения — уже довольно заметно чернит тушью свои глаза. Однако яркий макияж считается вульгарным и уместным лишь для проституток, актрис, балерин и прочих «дам полусвета». Остальных любительниц чрезмерно разукрашивать лица повсеместно осуждают.
Линн Линтон «Субботний обзор литературы», 1860-е:
«Это создание, которое красит волосы и разукрашивает лицо, как будто это первая заповедь её религии. Смыл её жизни — веселье, основная цель — роскошь».
В начале XX века большого греха в косметике уже не видят. Ею пользуются все дамы, но весьма умеренно. Например, пудру обычно применяют, чтобы отбелить покрасневший нос зимой и скрыть лоснящееся лицо летом. Правда, косметический бизнес ещё не стал повсеместным, поэтому косметику можно найти преимущественно в театральных магазинах.
Собственно, с подмостков театров и экранов кинематографа и начинается новая страница в истории макияжа. Под влиянием актрис в 1910-х годах краситься начинают всё чаще и ярче. В штате Канзас даже предлагают запретить употреблять косметику дамам 44 лет, чтобы «не создавать ложное впечатление».
Дело в том, что кино тогда было немым и чёрно-белым, поэтому актрисам приходилось наносить яркий (даже немного гротескный) грим. Во-первых, он лучше смотрелся под светом софитов. Во-вторых, придавал лицу выразительность — ведь чувства и страсти приходилось выражать без помощи слов.
Именно кинематограф делает популярной тушь для глаз, которую ещё в 1830-х годах изобрёл Юджин Риммел (кстати, фирма Rimmel существует до сих пор, а само слово в португальском, румынском, турецком языках является синонимом слова «тушь»).
Однако изобретение Риммела долго не пользовалось спросом, пока в 1913 году тушью не занялся другой мужчина — химик Терри Уильямс. Стимулировал Уильямса не коммерческий интерес, а семейный — его сестра Мейбл засиделась в девках, и её срочно надо было выдавать замуж. Для того чтобы сделать глаза сестры краше, химик и изготовил тушь, смешав сажу с вазелином. Смесь он спрессовал в плиточки и добавил к набору кисточку для нанесения. Говорят, изобретение помогло, Мейбл сосватали, а на свет родилась фирма с её именем — да-да, хорошо нам известная Maybelline.
Спустя два года косметический набор обогатился ещё одним изобретением — в 1915 году в США выпустили первую губную помаду в тюбике.
А в 1916 году режиссёр Дэвид Уорк Гриффит впервые использует накладные ресницы для к-ф «Нетерпимость». Он хотел, чтобы героиня фильма — принцесса Аттарея (актриса Сиенна Оуэн) — имела взгляд, сияющий «больше, чем сама жизнь». Для чего наклеил ей на глаза пышную бахрому, практически достигающую щёк.
Именно в сфере кинематографа начинал свою работу знаменитый Макс Фактор. Тот самый, который ввёл в обиход понятие «мейк-ап», идею цветовой гармонии в макияже (оттенки должны гармонировать не только между собой, но и с естественным цветом волос, кожи, глаз), и воплотил её в концепцию четырёх цветовых типов женщин. Он же усовершенствовал и популяризовал накладные ресницы, а для актрисы Клары Боу разработал специфический макияж губ — т.н. «лук Купидона» с изогнутой линией верхней губы и бордовой помадой, придающей рту форму «сердечка-поцелуйчика».
Но, наверное, самым важным для модниц всего мира стало то, что в 1927 году Макс Фактор начал массовое производство компактных косметичек. Теперь любая женщина могла с их помощью накраситься точно так же, как её любимая кинозвезда.
В 1920-е годы яркий макияж уже сошёл с экранов прямиком в массы. Томных изнеженных дам сменили дерзкие и активные девушки с плосковатой фигурой и мальчишескими причёсками. Однако спутать их с мальчиками было невозможно, хотя бы уже из-за обилия косметики, создающей пугающий и притягательный образ «женщины-вамп».
«Дымчатая» тушь обволакивала глаза, придавая им круглую замкнутую форму (т.н. «smoky eyes»). Иногда перед нанесением макияжа в веки втирали вазелин — для придания блеска. Самым тёмным делали внутренний уголок верхнего века, а внешние уголки глаза (а также бровей) были «печально» приопущены.
Брови выщипывали (или сбривали), а на их месте рисовали чёткую чёрную линию. Рисовать брови стремились подальше друг от друга — так сказать, в разлёт.
Кроме глаз акцент делался и на губы. Правда, в отличие от огромных и трогательно печальных глаз, ротик рисовался махоньким и чётко очерченным (недаром лица 1920-х годов кажутся сегодня удивлённо-обиженными). Отныне помада становится постоянным спутником женской косметички. Самым популярным цветом губ был тёмно-вишнёвый с матовым оттенком, т. е. безо всякого блеска.
Матово-бледным должно было выглядеть и всё лицо. Румяна если и наносятся, то нежных оттенков и в виде круглых пятен.
В 1930-х годах макияж становится более спокойным, но не менее «кукольным». Законодателями мод по-прежнему остаются звёзды кинематографа.
Губы продолжают выглядеть «напряжёнными» — имеют чёткий контур и форму «поцелуйчика», но их размер становится более натуральным. Центр губ выделяется, а уголки приподнимаются в сжатой улыбке. Цвет помады уже не такой насыщенный и тёмный. Начинает использоваться и блеск для губ.
Основной акцент в лице делается на глаза. Их контур чётко выделен и соединён в уголке. Пространство под бровью высветляется, а ниже — на веки — наносятся тени тёмных оттенков. Ресницы обильно красят, чтобы они выглядели длинными и густыми.
Ну, и конечно, первое, что бросается в глаза в макияже 30-х — так это брови. Их тонко выщипывали и подрисовывали, стремясь придать форму дуги, устремлённой высшей точкой к вискам. С такими изогнутыми бровями дама могла выглядеть как слегка удивлённой (как Джин Харлоу), так и холодно высокомерной (как Грета Гарбо и Марлен Дитрих).
Вторая особенность женского лица 30-х годов — высокие скулы. Чтобы выделить скулы, под ними наносились темные, хорошо растушёванные румяна. Скуластость «а-ля Гарбо» была так популярна, что некоторые модницы удаляли себе верхние боковые зубы, чтобы сделать щёки впалыми.
Во второй половине 1930-х годов косметичка женщины была дополнена ещё двумя новшествами. В 1936 году Макс Фактор выпускает первый тональный крем, а в 1939 году Елена Рубинштейн разрабатывает первую водостойкую тушь. Но так как эта тушь была создана на основе скипидара (а значит, не очень хорошо пахла и вызывала аллергию), пользовались ей только в исключительных случаях.
Продолжение следует…
Источник